пятница, 22 марта 2013 г.

Веле Штылвелд: День таксиста, городская лирика



Либо шашечки, либо ехать… Оказалось, что ночная поездка на такси состоялась… А я даже и не заметил… Пропоэтил и время на два счетчика, и усилия на все сто… И остались только стихи….

День таксиста


Купюра и в "сто спасибо" - давно уже не то, -

далась вам Велариба, как дохлое авто.
Катитесь-ка вы просто за гривны на такси,
в ту жизнь, где бьёт короста и киснут иваси.

В ту жинь, где нам всё похер, поскольку жить нельзя,

в том мире, где зэк - в профиль, в анфас же все друзья...
Разыскиваем счастье - нам рано на погост -
вези нас соучастье с надеждой в полный рост!

Дави на все клаксоны джей-драйвер, не робей,

отпели мы кансоны и похорон друзей.
Теперь в отстрел быдлоту и прямо из такси -
круши за ротой роту! Ведь сгнили иваси!!

1.
Алло, к тебе звонит вечерняя грусть… Боюсь, вы ошиблись... А то…
А впрочем, что так, отчего?.. Побожусь: твоя я как плешь в кимано…
Похоже на глупость, а впрочем... Ну, да!.. Откуда?.. Вот шутка! Беда –
одни шутники при обилии драм… Печально. Где драмы – хандра…

Поверьте, милейшая, сам я – не хам… Но кто ты?.. Решайте сама!

Такой ты как все: чуть не ваша, в отлёт, так тут же: Ату! Фас!.. Куси!!
А я – только грусть, что однажды войдет, добравшись к тебе без такси.
Уже ль без такси?! Это что за сюжет? Путан я к себе не зову!..

Ты циник должно быть, тогда, как момент уже набивает канву.

О чём вы?.. О встрече. Такой переплёт – и грусть и тоска, и печаль...
Неважный коктейль. Ну, а чай подойдёт?.. Сойдёт, коль зайду невзначай.
За чаем с халвой мы обсудим сюжет... С вареньем, печеньем... Вдвоём...

О том, что печаль не читает газет... А после на то наплюём.

И тихо вздремнём после чая в тиши... Пусть только не гаснет свеча!
Ты мой телефон у себя запиши – на сердце, как ритм ча-ча-ча...
Я скоро приеду, сниму пеньюар. – Нудизм откровенно по мне.

Ты только с собой не тащи будуар!.. O’key! Он в твоём портмоне!..


2.

Вариация на тему – поколений схлынет пена –
и останется Равенна и величие Хифрена –
от Хеопсы отодвинув свой продвинутый фасад.
А у Сфинкса – в Нижнем храме зацветёт волшебный сад!

Сад камней, желаний пылких, сад волшебных сладких снов,

переулков слов былинных из неведомых миров.
Из потерянных наитий в пересортице себя
астролябия открытий грёз отыщет якоря…

И сорвёт со звездных вешек неокрыленных широт –

чет да нечет, ‘рлов да решек переплавит в крестный ход!
Не хифренова Равенна станет Храмом на крови,
а восставшая из тлена прежде узница любви!

И теперь уже Богиня, вновь обретшая себя, –

ни наложница Хифрена, ни равенская раба,
а всеведущая в страсти, и всезнающая в том,
что на краешке участья обретается Содом…

Накипает, надрывает Время новое канву,

вновь Отчизну обретая в тихом выдохе: люблю!
И, смеясь над изобильем прочих пагубных идей,
нам дарует счастья крылья подле мизерных людей.

И уже и нам негоже их в ничтожности прощать,

потому что мы, быть может, мир их признаны спасать…
За богинею манящей мчимся в солнечном такси,
а за нами – мир пропащий, соль и патока Руси.

Засвистели свиристели и запели: фитью-фью!

Там, где камни поседели, там мечта нашла мечту!

3.

Две вечных половинки полузла, две вечных половинки полугнева,
две вечных сердцевины полудня, два полу-сна, два песенных напева...
Два вечных полувзгляда, два огня, две выжимки, две боли, два страданья,
колодезь ночи вычерпан до дна, и вновь душа терзает мирозданье...

На поиски уже не двух сердец, а одного отправлены тревоги...

Беспечной сказки вычурный конец и Боги умирают на пороге...
Их симбиоз на солнечном такси увозят полугрёзы, полусны...

4.

Не серебряный век, не отточенный крик – просто жил человек, – вот и помер мужик!
Дом ученых в бреду: всяк старик – идиот в сучье-яром ражу неотточенных нот.
Пересортица лет в недолугости рент – всякий вправе был взять золотой позумент.
Но случился облом – внуки прочь отошли, в вечный сумрак икон уносясь на такси…

Не серебряный век, но уже жуткий крик: – Я ещё человек! – вот и помер старик.

Два портфеля его публикаций пустых в древней топке сгорят – на фиг жил он до сих?
Прозу начал кропать – речевые четки – слышу визг поросят – малолетки крепки,
узнают, что и им было дадено петь, только в глотки залил кто-то воск, а не медь…

Я же – очень чумной, но порвавший года – где клюкой и сумой, где талантом – беда.

Оттопыренный весь, расторженно-злой, говорю – всё как есть – продувной и живой.



 

 5.
В чужих мирах, где даже сон не смел, жила пурга в лоханке жутких дел.
Её никто нисколько не любил – и мир она крушила – что есть сил.
Да, мир над ней смеялся дотемна, но жуть робел, лишь в полночь шла пурга.
И мир глотал волшебного вина, чтоб, захмелев, забыть, что есть пурга.

Затем включал пред небом пеленга, чтоб укротить недоброго врага.

Но намела в ночи на пеленга обрывки снов несносная пурга.
В чужих мирах уставшая, без сил пурга рыдала… Что ей этот мир?
В осколках неба бились пеленга, и засыпала поутру пурга…

…Герой совка и батальонный шмок – мне стыдно рассказать как это было, –

надравшись как отчаянный сурок, стал к девкам приставать как зять дебила.
Барсетка была вывернута вся – искомо воровской форты предтеча,
а он искал всё нового вождя и обещал шпане шашлык на плечи…

Едва-едва втолкнул его в такси, таксист отматерил меня на память,

мол, вечно долбни жили на Руси, и он забрал навеки душу ранить.
Как ордена кровавого позор, уехал на фик прошлого посол…
Его Звезда "афганская" – печаль о батальоне выбитом как взвод…

Остался замполит и кашевар пред коим пал расстрельный список рот.


6.

когда на выцвете и голос и глаза и банк сперматозоидов не давит
и на душе осенняя гроза ничто уже отваги не прибавит
и тапочки прошаркают в ночи и выхрякают душу на бумажку
какие к черту право куличи какую впрямь желаете оттяжку

гарсон мадлен уже не предлагать она мила но знаешь ли ты право

танцует в сапогах по мне она бездарная дежурная шалава
клаксон фасонит в бренди иваси вчера нажрались в бади гай по-русски
мадлен умчалась на хрен на такси а я закис башкой в ее закуске

то был жульен откуда иваси ты без сапог и даже не в такси

зовут тебя маруся йок манга а на манде твоей торчит серьга
шас пырсну пирсинг говоришь пошёл куда ж ещё ходь в койку нагишом
а ты не будешь прыгать на спине и каблуками шлёпать по башке

чека гранаты у тебя в манде ох господи нажрался кто я где

мадлен маруся муся просто му я эмбрион верни меня в манду!

7.

я создал продукт самочтенье себя пристало ко мне как ни худо
лихое забрало не тронешь меня не высрешь легко дескать юдо
я в этой стране не такое слыхал но вдруг оглянулся и ахнул
родня не родня блин кагал не кагал а рожи из той же блин пакли

два древних народа живя на руси смешались иуды и ваньки

одни бля живут на тощак без такси другие и срать ходят в банки
теперь разделили язык пополам и врут и вещают и брешут
в прикорм комсомольский совковый кагал воруют и яйца не чешут

ату сигрегаторы разных мастей из нас из совковых да негров

культура не та не хватает башлей да мы же одна с вами зебра
сношались прадедушки дедки отцы детей мастеря трафаретно
какие же собственно те подлецы кто с нами живут не корректно

одни прихватили кубышку башлей иным голова не в запятки

мы завтра восстанет поднимем вождей и худо вам будет ребятки
из киева веле иртеньев 'з москвы и кто нибудь с нововолынска
промоют изгоям вчерашним мозги как встарь от амура до пинска

а нация наша совковый приют и нас баррикады грядущего ждут


8.

Играет жизнь с плутами в домино, и женщин их швыряет в анекдоты:
наверное, всех видов кимоно дано им одевать не для работы.

Продажной сути старое джерси, кабак, бардак, в рассветный час – такси,

Тяжелый днем огульный непробуд. Таких ночными сучками зовут...

Монашества презренны ордера, когда вокруг шныряют фраера...

Средь жриц бывалых, в талых кимоно в чести блюсти постельное белье.

9.

Самолётом – в Камелот, а затем наоборот: Камелотом в самолёт – и вперёд!..
Мы на мизерах любви оторвёмся от земли…Се ля ви!..

Самолётом – к шах-заде, а оттуда на метле, то бишь в дурь на помеле – да к себе!

Мы на вычурах любви строим счастья корабли се ля ви!...

С самолёта – на метлу прямиком на пахлаву: в горсти зачерпни и ну – есть халву!

Оторвался и пошёл – шпарь по жизни нагишом – гол король…

Без любви как без халвы – вот такое се ля ви в Камелот не убежись от судьбы…

Гол король и там, и здесь, а любовь, она как есть – на крови. 


Комментариев нет:

Отправить комментарий